В мире набирает обороты борьба с эмиссией парникового газа метан (CH4).
В докладе МЭА The energy security case for tackling gas flaring and methane leaks (Обоснование энергетической безопасности для решения проблемы сжигания газа на факелах и утечки метана) сообщается: согласованные усилия по ограничению сжигания метана в факелах и его выбросов могут обеспечить доступ на рынки почти 210 миллиардов кубометров природного газа. Кроме того, сокращение выбросов метана является одной из наилучших имеющихся возможностей для ограничения краткосрочных последствий изменения климата.
Первая цель – сокращение сжигания газа в факелах – носит чисто экономический характер. Соответственно, заставить компании не сжигать газ можно экономическими методами – штрафами за сжигание и финансированием строительства новых газопроводов и цепочек поставок СПГ. Действительно, зачем сжигать газ в факелах на месторождениях, когда его можно сжечь в печах электростанций и конфорках газовых плит.
Вторая цель – забота о климате – также может достигаться за счет экономики, но при этом дополняется различными экзотическими проектами: например, разработкой масок для коров.
Явно преувеличенное внимание к метановому фронту борьбы с AGW (антропогенное глобальное потепление), видимо, стимулируется убеждением, что меры борьбы с СО2 разработаны уже в достаточной степени, поэтому можно сосредоточиться на борьбе с другими парниковыми и загрязняющими газами (вроде борьбы с соединениями азота от сельского хозяйства в Нидерландах).
Наибольшие объемы метана, естественно, сжигаются в регионах наибольшей добычи углероводородов.
Доступные объемы метана за счет ликвидации неаварийного сжигания в факелах и сокращения выбросов, млрд куб. м
Примечание: Оценки сокращения выбросов метана учитывают, что сокращение сжигания на факелах приведет к сокращению выбросов метана из-за неполного сгорания в факелах (8% природного газа и жидких газов, поступающих на факелы, не сжигаются)
По оценке МЭА, если бы страны, которые в настоящее время экспортируют природный газ в Европейский союз, отказались от сжигания газа в факелах и ликвидировали утечки газа при его транспортировке, они могли бы увеличить экспорт газа более чем на 45 млрд куб. м с использованием существующей инфраструктуры, что эквивалентно почти трети экспорта российского газа в ЕС в 2021 году. А если бы все другие экспортеры СПГ, такие как Египет и Австралия, сделали то же самое, они могли бы обеспечить рынку дополнительно 8 млрд куб. м без необходимости строительства каких-либо новых терминалов по сжижению газа.
Общая оценка потерь газа в 2021 году оценивается МЭА более чем в 260 млрд куб. м. В факелах было сожжено более 140 млрд куб. м природного газа, а еще 125 млрд куб. м было выброшено в атмосферу и попало в нее вследствие утечек при нефтегазовых операциях.
Сжигание в факелах и выбросы метана во всем мире, 1990-2021 гг., млрд куб. м
По оценкам МЭА, технически возможно избежать более 70% сегодняшних утечек метана и 90% сжигания в факелах, так как более 54% всех объемов сжигаемого газа находится в пределах 20 км от существующих газопроводов. Меры по сокращению утечек метана и сжигания на факелах могут быстро вывести на мировые газовые рынки почти 210 млрд куб. м газа.
Парниковый эффект от сокращения выбросов метана, однако, небольшой. Существенное сокращение сжигания газа в факелах и выбросов метана позволило бы избежать потепления примерно на 0,1 °C, пишет МЭА.
Потери газа при сжигании в факелах, сбросе и утечках метана в результате нефтегазовых операций привели к примерно 2,7 миллиардам тонн выбросов CO2 в эквиваленте (CO2-eq) в 2021 году.
Для сравнения: глобальные выбросы СО2 в 2021 году оценивают в 36,3 млрд тонн, а в 2022 году еще больше вырастут из-за роста потребления угля.
По оценкам МЭА, быстрые действия по внедрению всех доступных технологий борьбы с выбросами в течение следующего десятилетия позволят сократить рост температуры примерно на 0,07 °C в 2050 году и на 0,12 °C в 2100 года от прогнозируемого глобального повышения температуры.
По другим данным, метан ответственен примерно за 25% AGW, а его эффект в 84 раза больше, чем у СО2 в течение 20-летнего периода.
Как выбросы СО2 не сокращаются несмотря на различные экологические инициативы и обязательства, так и выбросы метана не желают сокращать, хотя еще в 2015 году была запущена инициатива "Нулевое плановое сжигание в факелах к 2030 году", согласно которой правительства и компании обязуются прекратить плановое сжигание в факелах не позднее 2030 года.
Сокращение выбросов метана на 30% к 2030 году от уровня 2020 года было подтверждено на СОР26 в Глазго, а нефтегазовые компании призывают присоединяться к Партнерству 2.0 (Oil and Gas Methane Partnership 2.0).
Учитывая высокие цены на газ в 2022 году, борьба с эмиссией и сжиганием метана, посчитали в МЭА, принесет общемировой доход в размере 90 миллиардов долларов США.
Возникает естественный вопрос – если борьба с бесполезным расходом метана так выгодна, почему компании активно ей не занимаются? Видимо, эта борьба совсем не так прибыльна, как пытается представить МЭА, в чем она косвенно и признается: «политика имеет ключевое значение для прекращения неаварийного сжигания в факелах и сокращения выбросов метана». Что ж, политические меры всегда принимаются там, где не работают экономические стимулы. Чтобы заставить компании сокращать сжигание и выбросы метана, правительствам предлагается применять ценообразование на выбросы, финансовые инструменты и стандарты эффективности.
Стоит отметить, что не все ученые согласны со значительной оценкой влияния метана на глобальное потепление. Хотя концентрация метана в атмосфере выросла с 1640 ppb до более чем 1900 ppb с начала 1980-х годов, она все равно чрезвычайно мала.
Обозначение ppb показывает количество частей газа на миллиард. 1900 ppb = 1,9 ppm (частей на миллион), или 0,00019% процентов состава атмосферы. В атмосфере больше неона и гелия, чем метана. А СО2 больше в 220 раз.
Другая проблема с метаном – откуда он берется, кроме нефтегаза. В статье Ember предлагается такая пропорция со ссылкой на МЭА.
Водно-болотные угодья (wetlands) объявлены основным источников метана, на втором месте – сельское хозяйство, а энергетика только на третьем, причем в ней основным загрязнителем является метан из угольных шахт. Из графика следует желательность осушения всех болот, озер, рек и, если уже сильно прижмет, мирового океана, но таких предложений обнаружить не удалось.
Не все согласны с такой картинкой. Новое академическое исследование, опубликованное в мае в Оксфордском National Science Review, утверждает, что выбросы из антропогенных источников, включая сельское хозяйство, свалки/отходы и промышленность ископаемого топлива являются движущей силой для возобновления мощного роста парниковых газов с 2007 года, в то время как глобальные водно-болотные угодья играют незначительную роль с вкладом менее 20%.
Не исключено, что следующее исследование приведет к другим выводам, потому что корректно подсчитать, сколько метана выделяется при разложении органики без или с ограниченным присутствия кислорода, – задача из области фантастики. Например, мировая площадь мангровых лесов – 15,2 млн га, пашни – 1,3 млрд га, торфяных болот – 2,7 млрд га, пастбищ — 3,3 млрд га, и в каждом регионе десятки тысяч различных условий разложения органики.
Неизвестная достоверность оценок эмиссии метана, СО2 и других парниковых газов, и еще меньшая достоверность оценок влияния этой эмиссии на климат превращают борьбу с сокращением выбросов из сферы чего-то мало-мальски реального в чистую абстракцию, когда не туманный результат, а сама идея становится движущей силой деятельности.
Материал подготовлен Институтом развития технологий ТЭК
Все материалы рубрики «Нефть и Газ»
07.08.2022
