Освоение крупных месторождений начинается с работы геологов. Разведка и изучение природных богатств – тяжелый труд в суровых условиях и одновременно счастливая возможность побывать в удивительных местах, не тронутых цивилизацией. Как живут и работают геологи в далеких экспедициях, что самое сложное в арктическом быту и кому точно не стоит идти в эту профессию? В преддверии Дня геолога мы поговорили с человеком, которому довелось поработать в самых удаленных уголках страны, – начальником управления департамента геологоразведочных работ ПАО «НК «Роснефть» Владимиром Вержбицким – и попросили его рассказать свою историю.
О курсе доллара на фоне вечности
- Мой отец – геофизик, а мама – математик, но много лет проработавшая в научно-преподавательской геологической сфере, поэтому мой профессиональный путь был отчасти предопределен. Папа много рассказывал о своей работе, а потом привел меня в геологический кружок (школьный факультет) при Московском геологоразведочном институте, где преподают основы геологии школьникам. Заниматься мне нравилось, мы ходили в походы, жили в палатках. В 1992 году поступил в МГУ на геологический факультет. Мне посчастливилось еще застать классическую советскую школу геологии с ее великими педагогами. После пятого курса меня пригласил в аспирантуру Виктор Ефимович Хаин, наш великий ученый, академик, по чьим учебникам выучилось несколько поколений современных геологов. Считаю его своим учителем. Вообще, с огромной теплотой вспоминаю университетские годы, тогда в МГУ была настоящая творческая атмосфера. Нам не просто давали знания, а учили думать, творчески осмысливать процесс.
В нефтяную геологию я пришел из общей геологии, в аспирантуре и последующей научной деятельности занимался вопросами структурной геологии, тектоники, анализом сейсмических данных. Во время учебы проходил практику в Крыму и на Южном Урале. Очень важно, что геологам дается возможность выезжать в поле, непосредственно «потрогать руками» геологические объекты, понять, как все устроено. Оказалось, что можно заниматься любимым делом не просто сидя в кабинете, а бывая в интересных экспедициях.
Профессиональные «суеверия»
- Нельзя скатывать и упаковывать спальник, пока не увидишь вертолет (в последний день пребывания в лагере).
- Не стоит вслух хвалить текущую погоду – испортится.
Начало моего профессионального пути пришлось на 1990-е, время трудное, лихое. В аспирантуре моя зарплата как старшего лаборанта-исследователя была, насколько я помню, около 1000 рублей – только и хватало на месячный проездной. Было тяжело, приходилось подрабатывать. Помню, шел 1998 год, и мне предложили поехать с экспедицией на Камчатку («Геолог должен ездить в поле!» - сказал мне Виктор Ефимович). Об августовском финансовом кризисе узнал, когда мы передвигались на вездеходе по этому уникальному полуострову, изучали обнажения горных пород, ели вкуснейшую камчатскую рыбу и заячье мясо. И я подумал: «Какое мне здесь дело до курса доллара, какое это имеет отношение к вечному, природным памятникам?» Хорошо помню эти свои ощущения. В тот момент окончательно решил остаться в профессии, несмотря на материальные трудности. И вот уже около 25 лет работаю в отрасли.
На фоне гор острова Врангеля
Медведей бояться – в Арктику не ходить
Суровые условия жизни вдали от цивилизации не всегда переносятся легко. Помню свой первый долгий маршрут на Камчатке: на Охотском море начался небольшой шторм, волна бьет в прижимы, и вот мы уже идем не по удобному пляжу, а упорно карабкаемся в гору несколько часов, преодолевая кедровый стланик. Мой друг Алексей, сегодня известный геолог, тогда сказал: «Люди, которые это проходят, делятся на две категории: те, кто заболевают экспедиционно-полевыми работами и уже не представляют себе другой жизни, и те, кто возвращаются в Москву, покупают себе джип и больше никогда не ездят в поле». Я выбрал первый путь и никогда не жалел об этом решении.
Остров Врангеля. Белый медведь вылез из своей снежной берлоги посмотреть на окружающий мир
У меня за плечами около 20 экспедиций. Мне повезло поработать на Камчатке, Урале, Таймыре, острове Врангеля, Новосибирских островах, Чукотке, в низовьях реки Лены и других неповторимых местах. Я счастливый человек – я видел наши красивейшие северные края. И в нефтегазовую сферу меня приглашали как специалиста не «кабинетного», а имеющего «полевой» опыт.
Конечно, самые яркие впечатления от экспедиций связаны с Арктикой. Прежде всего, это совершенно потрясающий остров Врангеля – его еще называют роддомом для белых медведей. Косолапых приходилось видеть не раз, однажды хищник даже подходил близко. У меня лично не было каких-то опасных случаев, связанных с медведями, хотя я встречал и бурого, и белого медведя, но мы всегда расходились. Вообще есть четкие правила, как вести себя при встрече со зверем – не бежать, не поворачиваться спиной, при себе иметь минимальные средства отпугивания. Но вообще, белый мишка не имеет естественных врагов в природе и агрессии обычно не проявляет – ему скорее любопытно, кто ты и зачем пришел на его территорию.
Здесь надо сказать, что сегодня на месторождениях, на буровых обеспечивается высочайший уровень безопасности, строгая система контроля. Делается все, чтобы геолог мог спокойно работать, не боясь за свои жизнь и здоровье.
Река Анабар. Вид с обрывистого берега
Главное впечатление – люди
У большинства людей Арктика ассоциируется с морозами, но геологи работают, в основном, летом и в начале осени, при температуре около нуля градусов, поэтому холод обычно не самая большая проблема. Зато какие там ветры! Однажды на острове в море Лаптевых я попал в такой ветер, что не мог идти, – он не просто сдувал, а казалось, сейчас вынесет тебя в море. Несколько десятков метров пришлось ползти с рюкзаком.
Арктические пейзажи оставляют воспоминания на всю жизнь, но главные впечатления связаны с командой, в которой ты работаешь. Экспедиции дают возможность познакомиться с интереснейшими людьми. Чувство локтя, взаимоподдержка здесь особенно сильно ощущаются, все открыто, честно и понятно – не так, как в городской жизни. Если потом – на Большой земле случайно сталкиваешься с незнакомым человеком, бывавшим, как и ты, в этих заповедных краях, всегда возникает какая-то почти родственная связь, есть о чем поговорить.
Птенец полярной совы. Юго-Восточный Таймыр
Многие считают, что геолог – это не женская профессия, и тяготы арктической жизни не для женщин, но это не так. В нашей среде достаточно известных ученых-геологов, исследователей прекрасного пола, просто это особенные женщины: надежные, выносливые, с характером. Конечно, любому неподготовленному человеку в Арктике будет трудно – хоть женщине, хоть мужчине, но ведь в геологию просто так и не попадают. Я бы точно не советовал идти в эту профессию тому, кто, выслушав истории об экспедиционной жизни, говорит: «Не-е-е-е, я комфорт люблю».
О хороших сапогах и долгих думах
Быт участников геологических экспедиций не сильно поменялся за последние десятилетия. Та же романтика, те же палатки, только с обогревом, обязательно проводники, отвечающие за то, чтобы ничего не случилось. Как бы не шли вперед технологии, ничто не заменит хороших сапог, непромокаемой одежды, геологического молотка.
Не скажу, что в экспедиции очень трудно без чего-то обходиться. Главное, ничего не оставить дома. Я однажды забыл ремень и пришлось делать какое-то подобие пояса из веревок и других подручных средств. Швейный набор обязателен. Но опять же, если вдруг что-то забыл, выручат товарищи.
В Арктике ты дышишь полной грудью, там всегда хорошее настроение. Когда просыпаешься утром и видишь вокруг потрясающую природу, и понимаешь, что вырвался в уникальные места – это очень вдохновляет. Завтраки и ужины у костра, многочасовые пешие походы – образ жизни полностью меняется. Главное, только здесь есть время подумать: ведь когда ты идешь к объекту изучения часами, что еще делать? Конечно, глядя на окружающие пейзажи, размышляешь, вспоминаешь, анализируешь… В городе, с его ритмом жизни и постоянным инфопотоком, такое редко можно себе позволить.
Режим участников экспедиции зависит от длительности светового дня, расстояния до «места работы». Обычно подъем в 6-7 час. утра, возвращение в лагерь – до темноты, но строгого графика по возвращению зачастую нет: люди там работают на совесть и с настоящим энтузиазмом.
Вид с южного берега острова Врангеля на пролив Лонга — между Восточно-Сибирским и Чукотским морями
Конечно, в любой экспедиции скучаешь по родным. Но если раньше ты месяцами был без связи, то теперь выручают спутниковые телефоны – можно регулярно звонить домой, где бы ты ни находился.
Самый вкусный в мире чай и сгущенка на костре
Всем всегда интересно, чем питаются участники экспедиций вдали от цивилизации. На самом деле в таких местах все вкусно и аппетит хороший. Чистый воздух, много физических нагрузок, движения – поэтому организм отлично работает. Конечно, исследователи, которые живут на краю Земли годами, могут жаловаться на однообразие рациона, но «командировка» геолога в наше время обычно длится не более 2–3 месяцев, по большей части, в летнее время, поэтому мы не успеваем сильно устать от гречки и риса с тушенкой или соскучиться по какому-то труднодоступному продукту. Зато где еще попробуешь свежей северной ягоды, местной рыбы, оленины?.. Для москвича это настоящие деликатесы. А еще там чистейшая вода, из который заваривается вкуснейший чай – с ним не сравнятся никакие «напитки цивилизации».
Быстрая речка на Чукотке
В экспедициях любят варить сгущенку на костре. Процесс не быстрый – приходится ждать три-четыре часа, пока десерт будет готов. И всегда думаешь: «Вот вернусь в Москву и наварю сгущенки!» Но, вернувшись в город, обычно никто ее уже не варит. А в «поле» это лакомство идет на ура.
С коллегами-друзьями в палатке. Юго-Восточный Таймыр.
Вообще, когда возвращаешься из далекой экспедиции в город, какое-то время снова привыкаешь к его шуму, улицам и дорогам. До этого ты ходил по земле кратчайшим путем, без ограничений, а тут – снова асфальт, тротуары, правила. От общественного транспорта первые два дня шарахаешься…
О молодежи и заработках
Конечно же, молодежь приходит в геологическую профессию с самыми лучшими планами, устремлениями и ожиданиями. Неправильно, когда более старшие коллеги пытаются безапеляционно навязать им свою точку зрения, отстраняют от участия в решении больших научно-технических задач. Зачастую на молодого, окрыленного полученными знаниями и собственными идеями выпускника вуза не смотрят как на потенциально равного коллегу и ограничивают его деятельность только частными задачами. Я искренне считаю, что молодой специалист, выполняя любые по уровню и важности задания, должен видеть широкую картину, сразу же быть максимально вовлеченным в общее дело коллектива.
Чай втроем. Восточная Сибирь, район Анабарского плато
Что касается заработка, то могу сказать, что в нефтегазовую геологию, как, например, и в рудную геологию, люди традиционно идут с учетом повышенных ожиданий по зарплате – если не прямо сейчас, так в перспективе. Вряд ли это можно отнести ко всей геологии вообще. Начиная свой путь в профессии, ни я, ни мои сверстники не рассчитывали на большой доход в ближайшем будущем. Но и тогда, и сейчас геология – это особая творческая неповторимая среда. И те, кому довелось попасть в нее, найти себя в этой профессии – счастливые люди.
Фото из архива В. Вержбицкого
Цвета тундры. Чукотка
Все материалы рубрики «Нефть и Газ»
03.04.2023
