Остались вопросы

Прерванный эксперимент: чем грозит пересмотр параметров НДД

Эксперимент с введением в России налога на добавленную стоимость для нефтяных компаний не продлился и двух лет. Министерство финансов под предлогом снижения налоговых оступлений выступило с инициативой пересмотра параметров налога. В планах ведомства не только ухудшить условия НДД, но и собрать дополнительно 200 млрд рублей, недоплаченных компаниями в 2019 году. Эксперты оценивают последствия такого шага.


 

Введению налога на добавленную стоимость в 2019 году предшествовали десятилетия обсуждений и дискуссий. Еще в начале 1990-­х, при формировании основ российской налоговой системы, дискутировался вопрос о целесообразности обложения, по примеру некоторых западных стран, финансовых результатов деятельности нефтяных компаний. Однако предпочтение в итоге отдали валовым налогам с объема добычи. В тех условиях это было оправданное решение – такой налог проще администрировать.


 

Вынужденный налог


В 1996 году, при подготовке Налогового кодекса, к этой идее снова вернулись, включив в документ главу «Налог на дополнительный доход от добычи углеводородов». В 1997–1998 гг. две версии закона об НДД были даже приняты Госдумой. Точку на этих экспериментах поставил кризис.


До недавнего времени налоговая политика государства по отношению к нефтегазовым компаниям развивалась по двум расходящимся линиям. С одной стороны, вводились все новые и повышались уже действующие налоги (НДПИ, экспортная пошлина на нефть, акцизы), с другой – предоставление различного рода преференций и льгот для все большего числа категорий запасов нефти, призванное стимулировать освоение месторождений, требующих больших затрат.


«Система налоговых стимулов по НДПИ и экспортной пошлине позволила начать освоение новых регионов добычи (Восточная Сибирь, Ямал, НАО и т. д.), продлить срок эксплуатации выработанных месторождений, обеспечила операционную рентабельность добычи высоковязкой нефти, создала условия для активизации разработки ТРИЗ и шельфовых месторождений. Но постепенное ухудшение качества ресурсной базы в стране стало требовать введения все новых и новых стимулов, а общая величина льготируемых объемов к 2018 году уже достигла 50 % от добываемой нефти. При этом объемы производства в ХМАО, ключевом нефтяном регионе страны, на который приходится половина добычи и бюджетных поступлений, с 2008 года валились ежегодно со средним темпом падения 2 % и более», – описывают сложившуюся ситуацию Дарья КОЗЛОВА, Сергей ЕЖОВ и Денис ПИГАРЕВ из VYGON Consulting.


В этих условиях переход на НДД можно считать вынужденным шагом со стороны государства. С 1 января 2019 года этот режим был введен в отношении четырех пилотных групп месторождений:


• гринфилды в Якутии, Иркутской области, Красноярском крае, НАО и севере ЯНАО, а также в Каспийском море;


• месторождения, успевшие до принятия закона попасть в примечание 8 ТН ВЭД;


• 39 лицензионных участков Тюменской области, ХМАО, ЯНАО, Коми с выработанностью запасов от 0,1 до 0,8 на 01.01.2017;


• гринфилды Тюменской области, ХМАО, ЯНАО, Коми с выработанностью запасов менее 0,05.


В марте 2020 года к ним добавилась еще одна группа – месторождения севера Красноярского края, Якутии и Чукотки с выработанностью запасов менее 0,001 на 01.01.2019.

 

Денежки счет любят


Налоговая база НДД рассчитывается как разница между доходами и расходами, включающими текущие и капитальные затраты. НДД вычитается из базы налога на прибыль, то есть суммарная ставка НДД и налога на прибыль составляет 50 %+20 %*0,5=60 %. Также был разрешен учет исторических затрат и перенос убытков с коэффициентом 0,163. В то же время, в отличие от западных аналогов, в российской схеме сохраняется значительная доля валовых налогов (НДПИ).


Сейчас Минфин предлагает изменить условия эксперимента. Предлагаемые корректировки, как сообщает «КоммерсантЪ», можно условно разбить на две группы. Первая ухудшает условия НДД для всех месторождений. Это запрет уменьшать налогооблагаемую базу более чем на 50 % за счет переноса исторических убытков, снижение коэффициента переноса исторических убытков с 0,163 до 0,07, а также сокращение размера вычитаемых расходов. Так, действующую ставку расходов в размере 7,14 тыс. руб. на тонну, которая должна быть повышена до 9,52 тыс. руб. с 2021 года, предлагается оставить неизменной до 2024 года, после чего повысить только до 8,6 тыс. рублей.


Вторая целенаправленно бьет по месторождениям второй группы. Вместо действующих понижающих коэффициентов к НДПИ в 2021–2023 годах предлагается ввести повышающий коэффициент 1,5. Это означает, что налоговая нагрузка для месторождений второй группы будет выше, чем в действующей налоговой системе без льгот.


Эти меры, по оценке Минфина, должны принести в бюджет дополнительно 87,8 млрд руб. в 2021 году и 55,6 млрд руб. в 2022 году. Всего за три года планируется собрать около 200 млрд – именно столько, по мнению финансистов, государство недополучило в результате эксперимента.

 

Получишь деньги – потеряешь доверие


Опрошенные Институтом развития технологий ТЭК эксперты отрицательно относятся к идее прервать налоговый эксперимент до его завершения. «Концепция НДД – это долгосрочное изменение налогового регулирования отрасли с целью поддержать ее устойчивое долгосрочное развитие. Изначально он и должен был привести к падению бюджетных поступлений. Что должно было получиться, то и получилось, и говорить на этом основании, что система не работает, нужно все вернуть и еще доначислить сверху – это просто развернуть реформу обратно. Очередной повод для недоверия налоговому регулированию. Это очень плохо для инвестиционного планирования», – полагает главный стратег УК «Универ Капитал» Дмитрий АЛЕКСАНДРОВ.


«Прежде всего, прошло слишком мало времени, чтобы говорить о результатах. На эксперимент было отведено несколько лет, ситуация этого года очень сложная – сошлись и падение цен, и падение спроса, и вирус. Поэтому я считаю, что никаких выводов делать было нельзя», – согласна генеральный директор Ассоциации независимых нефтегазодобывающих организаций «Ассонефть» Елена КОРЗУН.



До недавнего времени налоговая политика государства по отношению к нефте-газовым компаниям развивалась по двум расходящимся линиям. 
С одной стороны, вводились все новые и повышались уже действующие налоги (НДПИ, экспортная пошлина на нефть, акцизы), с другой – предоставление различного рода преференций и льгот для все большего числа категорий запасов нефти, призванное стимулировать освоение месторождений, требующих больших затрат.


По мнению руководителя аналитического центра Независимого топливного союза Григория БАЖЕНОВА, риторика про выпадающие доходы просто смешна в условиях кризиса, когда большинство стран, наоборот, наращивают госдолг и смотрят сквозь пальцы на дефициты бюджетов, особенно с учетом накопленных в России резервов и уровня госдолга. Суммы, о которых идет речь, можно было бы без каких­либо проблем привлечь на рынке ОФЗ, не подрывая доверие к налоговой стабильности. «Мы, отраслевые эксперты, вся отрасль так долго бились за налог на финансовый результат, получили половинчатое решение, потому что в формуле НДД зашит НДПИ. А сейчас и это хотят пересматривать», – сетует Елена Корзун из «Ассонефти». «Долгосрочным последствием может быть сокращение объемов инвестиций в нефтяную отрасль и падение добычи. Пересмотр базовых параметров НДД всего лишь через 1,5 года после старта создает неопределенность для компаний и дестимулирует их инвестиционную активность», – предупреждает президент фонда «Институт энергетики и финансов» Марсель САЛИХОВ. «Падение добычи при отмене НДД в 2025­28 году может оказаться таким, что Минфин окажется в гораздо более сложном положении, чем сегодня. Среднесрочные издержки отмены НДД могут оказаться несоизмеримыми с темы сиюминутными выгодами, которые планируется получить», – опасается Дмитрий Александров.


Хуже всего то, что потеря доверия инвесторов коснется не только нефтегазовой отрасли. «Такой резкий пересмотр долгосрочной программы регулирования отрасли, причем крупнейшей отрасли, дает всем остальным ясный сигнал – с вами может случиться то же самое. Но если у нефтянки еще есть какие­то шансы отстоять свои интересы, то у более мелких индустрий такого шанса нет», – говорит Александров. В таких условиях единственным гарантом неизменности условий становится первое лицо.


Все эксперты отмечают высокий вес Минфина в системе принятия решений. «Как правило, если ему нужно провести тот или иной законопроект, связанный с привлечением дополнительных средств в бюджет, это удается сделать. Вспомним пенсионную реформу и повышение НДС», – напоминает Григорий Баженов.


Тем не менее, полагают аналитики, нефтяные компании, которые фактически 30 лет добивались введения налога на добавленную стоимость, не согласятся отдать его без боя. «Больше всего это коснется крупнейших нефтяных компаний. Это серьезные компании, национальное достояние. Будем надеяться, что им удастся отстоять свои интересы. Я думаю, что в итоге сядут и разумно договорятся», – надеется Елена Корзун. «Чем­то, возможно, придется поступиться, но основные параметры НДД, хочется надеяться, не пострадают», – поддерживает ее Александров.



Материал подготовлен Институтом развития технологий ТЭК (ИРТТЭК)

 


 

 

Журнал «Нефть и газ Сибири» 3(40)2020

Читайте также

Оформить подписку
Оформите подписку на выпуск новых журналов. Вы можете оформить как печатную, так и электронную версию подписки.