Как пандемия COVID-19 повлияла на прохождение охоты в 2020 году и насколько эффективными оказались законодательные новшества последних лет – обсуждаем с руководителями региональных обществ охотников Тюмени, Омска, Новосибирска и Красноярска.
Не один COVID охоте вредит
Ограничения, введенные весной 2020 года в связи с пандемией коронавируса, затронули и сферу охоты, однако даже в масштабах Сибири ситуации разнятся. Так, в Красноярском крае весеннюю охоту запретили сразу, до выдачи разрешений дело не дошло. Это стало не самым приятным событием, однако позволило избежать проблем с возвратом денежных средств и невозможностью реализовать право на добычу.
В Омской области традиционная весенняя охота на селезней уток, белолобого гуся, самцов тетеревов и вальдшнепа тоже не состоялась, хотя изначально выдача разрешений на добычу велась в обычном порядке. Причем охотников ограничили, в то время как рыболовы беспрепятственно отправлялись на водоемы, а дачники на участки. А вот на юге Тюменской области весеннюю охоту открыли. Правда, только для местных, запретив иногородним охотникам въезд на территорию охотничьих угодий.
Впрочем, для тюменских охотников вынужденная изоляция не единственная беда. Гораздо серьезнее проблема нехватки общедоступных угодий. Формально их площадь от общего числа соответствует установленной законом, однако, как поясняет Леонид Богданов, генеральный директор ЗАО «Кречет» (Тюменский областной союз охотников и рыболовов), охотиться на свободной территории затруднительно: «Основную часть охотугодий раздали по частным рукам, 20 % общедоступных по закону есть, но там даже комары не живут! Мы пытаемся договориться об условиях охоты на арендуемых землях, а хозяин говорит: «Охотьтесь» – и устанавливает стоимость: кабан – 25 тысяч рублей, лось – 70-80 тысяч, косуля – 17 тысяч. Но где среднестатистический охотник возьмет такие деньги?»
Охотники обращались в профильный департамент и даже пытались добиться установления предельно допустимых расценок для владельцев охотугодий, но поддержки данная инициатива не получила.
Еще более напряженным сезон охоты – 2020 стал для Новосибирской области. Если в большинстве регионов ситуация стабилизировалась хотя бы к сентябрю и осенний сезон открыли в плановом режиме, то новосибирские охотники, отстаивая свои права, дошли до областного суда. Николай Кобыленко, председатель правления ОО «Новосибирское областное общество охотников и рыболовов», комментирует ситуацию: «Когда на весеннюю охоту за неделю до открытия объявили запрет, мы это приняли. Как охотпользователи, дали объявление, что осталась неделя до вступления постановления в силу, можно либо реализовать право на охоту, либо сохранить путевки, чтобы осенью обменять их на новые. Ни одной жалобы к нам не поступило.
Но то, что было сделано осенью с охотой на лося, не поддается здоровой логике. Сначала государственные службы провели учет и мониторинг охотничьих животных, прошла экологическая экспертиза, которая дала положительное заключение, губернатор утвердил квоты на лося (порядка 370 особей на Новосибирскую область). После этого мы получили бланки разрешений на копытных, оплатили налоговый сбор за пользование животным миром и только после этого выдали разрешения охотникам. Заключили договоры на оказание услуги охоты в сопровождении егеря (обязательное условие при добыче лося). Охотники оплатили услугу, суммы немалые – 65 тысяч рублей. И здесь выходит постановление о полном запрете охоты на лося, ничем не обоснованное».
Поскольку не проводилось дополнительной экспертизы, не зафиксировано изменений эпидемиологической обстановки и чрезвычайных происшествий, охотники предприняли все усилия для защиты своих прав: обратились с открытым письмом к губернатору, а после – в федеральные органы власти. Итоговым шагом стало обращение с иском в областной суд, – правда, есть опасения, что судебные разбирательства завершатся не раньше, чем закроют сезон охоты.
«Конечно, мы перед охотниками будем честны и вернем средства за неоказанную услугу, но это ударит по организации, – рассказывает Николай Кобыленко. – Придется урезать зарплаты, не в полном объеме проводить биотехнические мероприятия, зимнюю подкормку тех же лосей, потому что мы рассчитывали на эти деньги. Ежегодно только в биотехнию мы вкладываем около 8 млн рублей – на соль, подкормку и прочее».
Охота по новым правилам
Анализируя законодательные изменения последних лет, руководители общественных объединений отмечают как эффективность отдельных мер, так и необходимость дальнейшей работы по совершенствованию нормативной базы. Председатель правления КРОО «Красноярское краевое общество охотников и рыболовов» Юрий Борисенко говорит о сокращении браконьерства благодаря изменениям в 209-ФЗ «Об охоте и сохранении охотничьих ресурсов»: «Появились производственно-охотничьи инспекторы, теперь каждый охотпользователь имеет их в штате. Охотников обязали предъявлять документы на право охоты по их требованию. Контроль усилился – как следствие, браконьерства массового не стало.
С 1 января 2021 года инспекторам разрешено ношение личного оружия. Это положительное и долгожданное нововведение. К примеру, в июне на учет медведя приходилось людей отправлять без оружия: охота закончилась в мае, путевку не выпишешь. Риски были для руководителей, вплоть до уголовной ответственности, теперь их удалось исключить».
Заместитель председателя правления Омского областного общества охотников и рыболовов Сергей Труш также отмечает, что Россия приходит к цивилизованным правилам охоты, исключающим предпосылки для того же браконьерства, но многие решения еще предстоит дорабатывать: «Пример тому – новые Правила охоты в РФ, вступающие в силу с 1 января 2021 года. Скажем, из скандального 209-ФЗ «Об охоте…» сюда перекочевала статья, в соответствии с которой «к охоте приравнивается нахождение в охотничьих угодьях физических лиц с орудиями охоты и (или) продукцией охоты, собаками охотничьих пород, ловчими птицами». Но бывает, что охотник просто перемещается через охотугодье – как положено, с разряженным и зачехленным оружием, а разрешения на охоту в данном угодье у него нет. Пожалуйте – протокол…
Есть немало вопросов у охотпользователей, арендующих территории под угодья. К примеру, в нормативных документах оговорены размеры аншлагов, устанавливаемых по границам зон охраны охотресурсов – 40 на 60 см. И цвет краски указан, и высота букв. А вот должны аншлаги быть вертикальными или горизонтальными – не сказано. Казалось бы, мелочь, но если проверяющий представитель управления охотничьего хозяйства любит «горизонтальные прямоугольники», а у вас зона охраны обозначена вертикальными – последует акт, административный штраф и прочие последствия, способные привести к расторжению охотхозяйственного соглашения».
И если ограничения, связанные с COVID, в формуле охоты – лишь переменная, то новые правила охоты – константа для всех охотхозяйств страны. А значит, стоит задуматься о механизме совершенствования норм с опорой на практику.
Анастасия Либерова
Журнал «Сельская Сибирь» № 6 (20) 2020
